Без болезни я бы остался недоразвитым

Самый популярный больной в интернете — московский татуировщик Ринат Каримов заявил о победе над лимфомой. Он закрыл свой блог, созданный специально для рассказов о борьбе с заболеванием. Последние месяцы его посты о лечении и побочных эффектах читали 93 тыс. человек. «Газете.Ru» Ринат рассказал, какой он получил опыт, можно ли его считать выздоровевшим и почему, на его взгляд, люди так боятся общаться с онкобольными. 

Якутский татарин — 32-летний Ринат Каримов на долгие для него десять месяцев стал в интернете символом борьбы с раком. Когда у него была диагностирована первичная медиастинальная В-клеточная лимфома, он не впал в депрессию, а завел блог в инстаграме, пообещав надрать лимфоме задницу в прямом эфире. Практически каждый день Ринат с сарказмом писал, как в него втыкают жуткие инструменты для анализов и какие побочные эффекты есть от лекарств, а читатели по фотографиям следили, как больной теряет бороду и волосы из-за шести химиотерапий. Это было похоже на медицинский сериал, да и сам Ринат писал: «Чувствую себя пациентом доктора Хауса. А у него плохих исходов пара раз за восемь сезонов». От него прежнего остались лишь разноцветные татуировки по телу, которые с увлечением рассматривали врачи, выбирая, куда нужно ударить лазером в ходе лучевой терапии. «Радиацию мне, да больше заверните! По мнению киношников, мутации еще никому не вредили. Есть и будут сложности, но это ж круто. Не круто, когда просто», — с задором писал татуировщик. Сейчас для него этот сериал завершился. Ринат рассказал «Газете.Ru», как будет жить дальше.

Последний пост в блоге

— Здоровым меня официально называть нельзя. Потому что понятия выздоровление и ремиссия — это разные вещи. Но при этом я не чувствую себя больным, меня ничего не беспокоит. Понятно, что есть еще процессы в организме, которые не работают как прежде. Но это уже мелочи и издержки, поэтому на них я не заостряю внимание.

Я съездил на контрольную диагностику в РОНЦ, мне сделали УЗИ, КТ внутренних органов, и стало ясно, что я вступил в ремиссию, динамика лечения — положительная. Моя опухоль уменьшилась до жизненнонормальных размеров, и с ней уже можно существовать. Кружку пива тоже можно, и я ее поднял буквально в тот же вечер! Не планировал, но врачи сказали: все, официально даем тебе добро на отпраздновать, и за мной не заржавело.

В блоге, который я вел с самого начала болезни, я написал, что это был последний пост, поблагодарил всех, кто был со мной все это время. Эта история уже закончилась, по крайней мере, мне хочется в это верить, и к этому блогу я, надеюсь, уже не вернусь.

Болезненный опыт

Это был серьезный опыт для меня, так как про онкологию я ничего не знал. Вообще ничего. Не знал, как это бывает, как это лечат. Сейчас с точки зрения медицины я серьезно подковался. Теперь понимаю, что полезно, что способствует возникновению онкологии, как заниматься профилактикой — даже здоровым людям, чем я раньше пренебрегал, а теперь не имею такой возможности. Также я совершенно по-другому стал оценивать жизненные ситуации. Раньше я не мог представить себе сложность ситуаций, а теперь четко представляю все грани человеческих возможностей и человеческих слабостей. В депрессии можно не впадать, так как безвыходных ситуаций, мягко говоря, мало. Да, бывают очень сложные ситуации, но они всегда по силам, главное, стараться и хотеть — без рвения не получится.

Плюс я познакомился с огромным количеством людей, от которых я многому научился, и безмерно им благодарен. Без этой болезни я бы остался, если можно так сказать, недоразвитым. Это врачи, создатели лекарств, просто добрые люди, которые мне протянули руку либо помощи, либо просто приоткрыли двери своей души, чтобы мне стало легче. Я недавно ездил на российский завод. Один из препаратов, которым я лечился, выпускается там. И я был поражен, российская медицина, что бы о ней ни говорили, создает серьезные лекарства от серьезных проблем, и это достойно уважения. Лекарства для онкобольных очень дорого стоят, от 100 тыс. руб. на курс. А здесь так сделано, что Минздрав оплачивает расходы больным на эти лекарства.

Про врачей долго можно говорить, без них ничего бы не получилось. Они прямо больны своей работой и при этом являются вежливыми людьми, по-доброму относятся к больным. Врачи — люди строгие, и для них мой блог и какая-то популярность, татуировки, все это для них никакой строчкой не шло. Они обращались со мной так же, как и с остальными пациентами. И мне это даже льстило, что они не выделяют меня, а просто делают свою работу. Подправить блог меня никто не просил. Все, что я писал, является правдой, и она не всегда сладкая. Понятно, что проблемы в больницах всегда существуют — очереди те же, сложности с помещениями, количество палато-мест, и их не решишь никакими блогами.

Мои «коллеги» по болезни продолжают лечиться. С кем-то я дружу плотно, например с Максом Антоненко, который в данный момент находится в Питере в клинике имени Раисы Горбачевой на пересадке костного мозга. Мы с ним два курса лежали в одной палате. За судьбой других я слежу, и у них более-менее все хорошо, тьфу-тьфу-тьфу. Конечно, есть печальные случаи. Ну понятно, наша болезнь не самая легкая. Но в большинстве своем добро побеждает.

Страхи от незнания

Мой случай не только не сильно уникальный, он совершенно обычный. Уникально только то, что я об этом начал писать. Так как онкобольные чаще всего стесняются об этом писать, боятся сглазить, и я вполне их понимаю. Другое дело, что из онкоболезней конкретно гематология — лечится, хорошо реагирует на химпрепараты, несмотря на то что она весьма агрессивная. Что касается выздоровления, то в ремиссии находится очень большое количество людей, больше, чем больных.

Люди не любят вообще читать про онкологию, но мой блог вот стал популярным. Думаю, это произошло потому, что я сильно иронизировал, смеялся над собой в том числе, так как считал, что позитивное отношение — это часть терапии. Унылое настроение, депрессия не способствуют выздоровлению — такое я видел. И отчасти мое острое словцо привлекало людей, возникал диссонанс: ситуация сложная, болезненная, скользкая, а человек шутит. То, что люди боятся... ну, все наши страхи от незнания. Я вот тоже не знал, что такое онкология, не то чтобы боялся, но старался не замечать ее. А на самом-то деле эта болезнь вполне поддается лечению. Я же диареи не боюсь, не обхожу ее стороной.

Онкология — это не два-три, это сотни диагнозов. И нельзя сразу сесть и прочитать в интернете «про онкологию». Это большой объем литературы, который скучно читать. Другое дело, что люди немного обратили на это внимание с точки зрения понимания, что это, как вести себя с больными, что делать, если вдруг у тебя диагностировали это заболевание. Возможно, что-то такое люди и нашли у меня в блоге. Даже я год назад навряд ли стал бы читать что-то про онкологию. У меня были знакомые, дальние родственники, которые пострадали от нее. И один коллега, он сейчас находится тоже в ремиссии. Но и он явно не любил об этом рассказывать, а я не спрашивал. А когда я лечился, он давал мне многие советы. Онкобольные вообще разговаривают об этом только с другими больными, у них такая каста, маленький социум. Каждый из них, когда заболел, потерял кого-то из окружения. В 100% случаев такое происходит. Узнав, что у их знакомых онкология, люди не понимают, как себя вести, боятся. Это, к сожалению, неизбежно. Может быть, кто-то после прочтения моего блога изменит к этому отношение.

Жизнь после химеотерапии

Со мной это не закончится никогда, потому что в онкологии полного выздоровления нет. Всегда есть риск рецидива и повторного возвращения болезни. Она может возвращаться в виде метастаз, или та же опухоль начнет активно развиваться. Риск есть всегда, поэтому пациент находится на контроле в онкоцентре. И сначала надо раз в три месяца приезжать на контроль, потом раз в полгода, а потом интервал увеличивается в зависимости от результатов. Это и называется ремиссия, в которой ты находишься и веришь, что ничего серьезного не произойдет. В разных диагнозах сроки разнятся. У лимфомщиков говорят, что если в среднем в течение двух лет ничего не выявлено, то можно расслабиться. Но надо отдавать отчет, что это очень усредненные данные. И большинство лимфом — это лимфомы Ходжкина, а у меня — одна из редких лимфом, поэтому по ней такие статистические данные довольно тяжело собрать.

Профилактика такая: здоровый образ жизни, без резких перегрузок, плюс минимум нахождения на солнце, потому что ультрафиолетовые волны влияют на кожный покров. В принципе онкологические больные подвержены любым влияниям онкологии и могут схватить меланому от солнца. Плюс курить нельзя. Ну не то чтобы нельзя, врачи просто не рекомендуют это, так как есть противопоказания. А в остальном — вполне себе обычный образ жизни.

Сейчас я снова занимаюсь татуировкой, открыл студию. Не то чтобы я раньше страдал от отсутствия клиентов, но и теперь они есть. Многие считают, что раз уж я стал популярным больным, если так можно выразиться, то у меня очередь увеличилась. Я с этим не согласен, так как я работаю в определенном стиле татуировок, и он не всем подходит. Если я умею держать в руках машинку, это не значит, что я могу набивать все. Я это объясняю людям, и поэтому очередь не растягивается на года, слава богу. Пока что ко мне можно попасть в порядке живой очереди через месяц-два. Те, кто знает о болезни, расспрашивают, те, кто не знает, не спрашивают. Как оказалось, для многих знакомство со мной добавляет мотивации в жизни. Отчасти мне это льстит, но лишний раз я об этом всем не рассказываю.